Опубликовано в журнале «Сибирский архив» № 3. 2023

Мельничная отрасль – самая древняя в городе. Первые мельницы на месте нынешнего Новосибирска зафиксированы «Окладной книгой» 1842 года, где среди прочих зажиточных крестьян значится и Копнин Алексей Васильев (10 десятин, 20 голов и мельница на реке Каменке). Также мельницы на правобережье Оби имеют Аверьяновы Лев и Сергей, Кузнецов Семен Иванов, Епанчинев Ефим, а с 1845-го и Шмаков Егор Гаврилов. На карте 1868 года на Каменке кружками означены 4 мельницы, была на правом берегу и кабинетская мельница лесничих, а с началом массового переселения кривощёковцев на правый берег крестьянин Александр Рудзинский поставил на перекате за бродом Каменки дом и мельницу, которая через 20 лет была одной из самых крупных в городе. В феврале 1893 года межевщик Пеньковский докладывает, что на Каменке уже работают мельницы И. Д. Шмакова, Ф. С. Музалевского и др. И, конечно же, кроме того, в округе существовали мельницы крестьян соседних поселений: Бугров, Вертково, Нижней Ельцовки, Бердска, Каменки и др. В 1893 году только в Кривощёковской волости насчитывалось 13 мельниц.

К концу первого десятилетия ХХ века Ново-Николаевск начинает занимать одну из ведущих позиций в мукомольной промышленности Сибири. Она становится гордостью региона. Недаром осталась в истории фраза: «Мы, сибирские, белый хлеб едим, да в сапогах ходим, а вы, расейские, черный хлеб едите, да в лаптях ходите».

Частное предпринимательство во многом велось целыми семьями. Такие компании объединяли не только отцов и сыновей, но и женскую половину. Одним из таких успешных выступает семейство Луканиных, в начале ХХ века развивавших мельничное дело в Ново-Николаевске. Сильно запутанная история родства и недвижимости, разобраться в которой с первого раза непросто. Попробуем.

Мельничные магнаты

Луканин Михаил Егорович – выходец из уфимских мещан. Ранее проживал в Оренбургской губернии. По каким-то причинам Михаил Егорович «за пороки» был исключен из духовного звания причётника. Кстати, то же произошло в 1816 году и с его дедом. И дело об «обращении в первобытное Духовное звание Оренбургского казачьего войска казаков Егора и Федора (родного брата – К.Г.) Луканиных» в 1824 году даже было рассмотрено в святейшем правительственном Синоде. Положительно – «не велено исключать из Духовного звания детей тех отцов, кои за порочную жизнь не могут быть терпимы в Духовном звании»[1].

Супруга Михаила Егоровича – Мария Николаевна. Метрические книги оренбургского архива показывают, что в семье были сыновья Александр, 1961 г.р., Иван, 1863 г.р., Николай, 1870 (умер от простуды в 1,5 года), Павел, 1872 г.р., Николай, 1874 г.р. (умер от скарлатины в 1,5 года), дочери Елизавета, 1866 г.р., Ольга, 1869 г.р., Мария, 1876 г.р. А в 1894-м у Михаила и его новой жены Олимпиады Фёдоровны родилась дочь Мария, восприемницей которой выступила дочь Зинаида, в 1887-м – Николай, но видимо умер в младенчестве, в 1889-м снова Николай, в 1893-м Елена, а в 1899-м появился и сын Владимир. Сохранились сведения, пока не подтверждённые, ещё об одном сыне – Константине Михайловиче Луканине, рождённом в Уфе в 1897 году, после этого большое семейство переезжает в Сибирь.

Нужно отметить, что, конечно, выехали не все Луканины. Так, сборник сведений о действующих в России торговых домах упоминает о торговом доме в Красноуфимске, с капиталом 10 000 рублей, торговавшем бакалейными товарами и принадлежавшем в 1912 году купцу Ивану Васильевичу Луканину и его сыну Михаилу.

В Ново-Николаевском посёлке Луканины с 1900 году строят за Каменкой электрифицированную мельницу, оснащённую одноцилиндровой паровой машиной производительностью 600 тыс. пудов зерна в год. В деле участвуют и сыновья Луканина – Александр и Иван. Братья владели несколькими мельницами, как совместно, так и с другими компаньонами. Ещё весной 1900 года они заключили с управлением Алтайского округа договор на аренду до 1924 года земельного участка на левом берегу речки Малой Ельцовки (ныне Первой) под устройство паровой крупчато-мукомольной мельницы и складов. На плане отвода земель Ново-Николаевскому посёлку, составленным в 1901 году, указана «оброчная статья Луканина».

Вид паровой крупчатой мельницы, принадлежащей Луканиным, остался на открытках 1902-1903 годов издания Н. П. Литвинова и отпечатанных в Москве фототипией «Шерер, Набгольц и Ко». На фасаде явно читается надпись «Мельница бр. Луканиных».

Паровая крупчатая мельница бр. Луканиных. 1902-1903 гг.

Издание Н. П. Литвинова

Не везло этому месту. Уже осенью 1902 года мельница перешла в собственность Ново-Николаевского крупчато-мукомольного товарищества (распорядитель А. С. Зорин). Урожай в тот год не выдался, и газеты пишут: «Давно стоит без работы бывшая мельница бр. Луканиных. <…> С января, как слышно, думают начать работать крупчатку, но мне кажется, что это только думают, а что едва ли владельцам удастся пустить её с января. Хлеба недостаток повсюду»[2]. Зимой 1903 года «Сибирская жизнь» сообщает, что на очередных торгах по арендной отдаче земельных участков Томского имения отмечено, что «паровая мельница, бывшая бр. Луканиных, все ещё стоит без действия»[3].

Но работа активизируется, и товарищество добивается разрешения в управлении железных дорог на подведение к своей мельницы первой на Сибирской дороге «ветки частного пользования для хлебных перевозок». По этому поводу начальнику коммерческой службы дороги, инженеру г-ну Улинскому была отправлена телеграмма «поднимаем бокал Ваше здоровье признательностью вспоминая энергичное и всестороннее содействие»[4]. В августе 1903 года через газету «Сибирский вестник» крупчато-мукомольное товарищество оповещает, что «соорудило подъездной, железнодорожный путь со ст. Обь к паровой мельнице Т-ва, чем достигнуты небывалая быстрота и удобство в доставке товара»[5], а в октябре того же года «доводит до всеобщего сведения, что личный почетный гражданин Александр Михайлович Луканин с 6 октября членом Т-ва не состоит»[6]. В январе на складах товарищества уже множество сортов крупчатки и пр., а «цены, при высоком качестве товара, доведены до степени крайней дешевизны»[7]. В 1917-м мельница товарищества сгорела, после революции там отстроили мельницу ГОМХа №10, потом работал завод Кедропрома, в середине 1920-х ставший маслозаводом. Сейчас на этом месте экспедиционный комплекс на Ногина, 2.

В мае 1904 года Михаил Егорович вместе с личным почетным гражданином Александром Васильевичем Луканиным написал прошение в Кабинет императорского величества об аренде на срок до 1929 года двух земельных участков в «Сосновке» (начало чётной стороны ул. Фабричной). Под устройство паровых мельниц. В июле 1905 года контракт на аренду был подписан. Ещё в июле 1905 года один из арендованных участков (№ 2) был официально переуступлен купцам Туркиным, Дьякову, Кулиеву и Удадову, учредившим Алтайскую фабрично-промышленную компанию, а на участке № 1 начинается строительство мельницы простого размола.

А в апреле 1905 года Александр Михайлович Луканин и Зиновий Иванович Фёдоров возбуждают ходатайство об аренде на 24 года другого участка земли (2 дес. 300 кв. саж.) близ села Завьялово. Уже в следующем году мельница была пущена. Но Фёдоров продаёт свою долю Луканину, и на вырученные деньги впоследствии построит знаменитые Фёдоровские бани.

В апреле 1906-го Луканины вместе с ново-николаевским купцом 2-й гильдии Илларионом Егоровичем Волковым учреждают полное товарищество «Южно-Алтайская мукомольная компания» с основным капиталом 120 тыс. рублей, которая через три месяца вступает в Ново-Николаевское торгово-промышленное общество взаимного кредита. Размер вексельного кредита Компании в Сибирском торговом банке был 150 тыс. руб., в Русско-Азиатском банке – 250 тыс. Компании была оснащена двумя паровыми двигателями в 270 л. с., 11 вальцовыми станками, на ней работало около 100 рабочих. При мельнице находился и дом, в котором в разное время жили и Михаил Егорович, и другие члены этой многочисленной семьи, в т.ч. Береновы, Фабини, Ямбикова. В документах упоминаются адреса этого дома – Фабричная, 2 и 4.

Ещё в 1902 году стало ясно, что Кабинет не хочет отдавать городу прибрежную полосу Оби, на которой были расположены участки, «занимаемыми арендаторами гг. Луканиным, Нобель, Фицер и общество “Мазут”». Выборные посёлка Литвинов, Соболев, Кривцов и Ляпин пишут в Кабинет «На основании всего изложенного, наша покорнейшая просьба заключается в том, не найдет-ли Кабинет ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА возможным не вырезать и не отчуждать означенных участков от будущего города»[8].

23 сентября 1906 года Иван и Александр Луканины вместе с Туркиным, Литвиновым и городским старостой Крюковым были выбраны в комиссию для переговоров по условиям выкупа кабинетской земли в собственность Ново-Николаевска. При всех основных условиях представители излагали в Алтайский округ и некоторые дополнительные, в частности необходимость «уступки городу в счёт выкупной суммы в 600 000 рублей Сосновской оброчной статьи площадью 28 десятин»[9]. Кроме того, Н. А. Туркин отдельно ходатайствовал о выкупе арендованного им участка земли.

В феврале 1907 года выходит высочайший указ правительствующему Сенату о наделении Ново-Николаевска усадебной и выгонной землёй на праве выкупа. 18 февраля 1907 г. вопрос о ценных промышленных землях встаёт вновь. Передача «Сосновской дачи» на выкуп напрямую арендаторам поддерживалась Земельной комиссией и неоднократно обсуждалась на сходах арендаторов Ново-Николаевска.18 марта сход неожиданно постановляет об оставлении прибрежных земель на правах аренды. Н. А. Туркин и А. М. Луканин подают прошение Томскому губернатору с просьбой войти «в наше положение – положение затративших сотни тысяч в надежде выкупа земли, а теперь едва не обманутых»[10] и назначить губернских посредников в решении этого «жгучего» вопроса.

Исполняющий делами старосты Кузнецов также пишет губернатору обстоятельное и решительное письмо: земельная комиссия «настаивает на отдаче участков, самых дорогих для города, стремится лишить жителей права распоряжаться этими участками, лишает город того, что с таким трудом достигнуто. Такие действия не понятны. <…> На святой Руси много простаков, только вовремя умей рот разинуть, и прочь летит интерес целого города.<…>Но мы, Ваше Превосходительство, несколько человек, присвоили себе право сами решать такой вопрос как настоящий, решающий судьбу города».<…>Я заявил своё мнение, которого держался ранее, которое утверждаю теперь и буду утверждать, что означенные земли должны составлять собственность города, а не отдельных лиц. <...> Если Луканин и другие считают свои права нарушенными, то пускай и жалуются»[11].

Городская власть блокирует вопрос. Ходатайство Туркина и Луканина оставлено «без последствий». В мае братья Луканины вместе с другими предпринимателями Жернаковым, Рудзинским, Шамовским (11 подписей) пишут в Петербург премьер-министру П.А. Столыпину и «ходатайствуют о представлении арендованной ими земли на выкуп <…>без означенной передачи промышленность погибнет и экономическое развитие города остановится <…> приносим почтительнейшую просьбу ввиду тяжелого экономического кризиса, переживаемого ныне промышленностью иметь на высоте трона представительство по ограждению наших попранных интересов; местный губернатор оказать содействие совершенно отказался, обратно настаивает на том, чтобы город держал промышленников на аренде»[12].

Тем не менее, в 1908-м Томское имение Кабинета выдвигает против И. М. Луканина иск на 1169 руб. 37 коп, как злостному неплательщику аренды за землю. Управляющий имением А. Г. Киюц пишет губернатору: «Прошу Ваше Высокоблагородие, если означенный арендатор причитающуюся с него арендную плату в полной сумме и пени за несвоевременную уплату таковой, считая из 6 % годовых по день уплаты, добровольно не внесёт, то деньги взыскать с него принудительными мерами, установленными 447 и последующими статьями приведённого выше положения и по взыскании прислать мне полностью»[13].

Луканин жалуется городскому голове Жернакову, управляющему Томским имением, в томскую прокуратуру и даже напрямую императору. Ничего не помогло. Имущество предпринимателя, включая паровую машину, было выставлено на торги, после чего тот поспешил внести требуемую сумму.

В 1907-м Иван Михайлович Луканин являлся пайщиком «Ново-Николаевского крупчато-мукомольного товарищества», а в 1910 году он получает разрешение на строительство ещё одной паровой мельницы в Закаменской части. Он является одним из учредителей «Алтайского акционерного общества сельского хозяйства, промышленности и торговли» с основным капиталом в 200 тыс. руб., которое было создано для «эксплуатации минеральных богатств, ведения культурного сельского хозяйства, переработки сырья и торговли»[14]и пшеница для его мельниц также в основном используется алтайская.

27 ноября 1910 года «Южно-Алтайская мукомольная компания» перерегистрировалась в товарищество на вере с назначением «содержания и эксплуатации мукомольной мельницы и других промышленных и торговых предприятий в Новониколаевске и других городах России»[15]. Полными товарищами стали Александр Михайлович и Михаил Егорович Луканины.

Трехэтажная деревянная мельница с каменным машинным отделением была хорошо оборудована и оснащена тремя паровыми двигателями (200 л. с.), двумя поставами жерновов. На ней работало около 130 рабочих, а суточная производительность предприятия достигала 4 тыс. пудов. Но большая задолженность (свыше 500 тыс. руб.) и жёсткая конкуренция среди мукомолов начала 1910 годов привели к разорению компании и внешнему управлению кредиторами. К началу Первой мировой войны «Южно-Алтайская мукомольная компания» с производительностью 1,3 млн пудов перешла Русскому для внешней торговли и Русско-Азиатскому банкам и слившись с другими крупными предприятиями стало частью объединения «Алтайские мукомолы» с основным капиталом в 1 млн. рублей и под руководством Н. А. Туркина.

В 1911 году И.М. Луканин получает большую серебряную медаль «За высокое качество муки» на первой Западно-Сибирской сельскохозяйственной, лесной и торгово-промышленной выставке в Омске. В 1912 году его мельница, оснащенная паровым двигателем 120 л. с. имела суточную производительность 1,2 тыс. пуд. Территориально она находилась, вероятно, в прибрежной полосе неподалёку от завода «Труд» и по архивным данным сгорела в 1914 году.

Бланк паровой крупчатой мельницы бр. Луканиных. 1912 г.[16]

Самым известным представителем семьи Луканиных на общественном поприще оказался, наверное, Иван Михайлович. В ноябре 1902 года сходом посёлка он избирается в состав делегации для поездки в Петербург, к императору Николаю II с прошением отвести поселку кабинетскую землю. Ходатайство имело успех, и уже в канун нового, 1904 года, происходит эпохальное событие — поселение Ново-Николаевск получает статус города с упрощенным общественным управлением и земли в безвозмездную собственность или на выкуп. Вторичная поездка делегации в Петербург, осуществлённая по инициативе Луканина в 1907 году, окончательно решила вопрос с арендой и выкупом земли.

Кроме того, Иван Михайлович слыл хорошим отношением к рабочим. Служащие мельницы И. М. Луканина «просят выразить благодарность за сделанные им в день его именин ценные подарки (золотые вещи) и награды деньгами, а также за то, что ежегодно в пользу их будет отчисляться, как распорядился И. М. Луканин, 10 % с чистой прибыли»[17]. Хотя и проскальзывали в печати сообщения: «на М. Луканина (за Каменкой) умеют хлестать рабочих по щекам. Случай этот наблюдался 26 марта днем»[18]. Но кто хлестал же не сказано, да и публикация от 1 апреля.

В 1909-м Иван Михайлович входит в Список лиц, имеющих право быть присяжными заседателями по Томскому уезду, состоит членом арбитражной комиссии при биржевом комитете, в том же году избран гласным городской думы (134 голоса «за» и 89 «против»), был членом комиссии по благоустройству города. Так, в апреле 1912-го Луканин пишет: «Отрезанный ужасно-скверным состоянием дорог в Закаменской части от города, куда не только нельзя проехать на лошадях, но даже с большим трудом приходится идти пешеходам, в особенности около пивоваренного завода "ВЕНА", а также и по всей Трактовой улице, настоящим покорнейше прошу Городскую Управу принять соответствующие меры к улучшению состояния дорог в возможно короткий срок»[19].

Брат Ивана Михайловича, Александр в 1902 году избирается членом Правления добровольного пожарного общества, а в 1904 году в собрание уполномоченных Ново-Николаевска (104 голосами «за» и 36 «против»), и даже был утвержден помощником ново-николаевского городского старосты Ивана Тимофеевича Сурикова (заведующим хозяйственной частью), но вскоре ввиду строительства паровой мельницы попросил освободить себя от общественных полномочий. В сентябре 1907-го Александр Михайлович вместе с отцом Михаилом Егоровичем был избран в комиссию для выработки решения об отдыхе служащих торговых заведений.

В 1908-м Александр Луканин в числе других промышленников просит руководство Сибирской железной дороги принять меры к немедленному прекращению злоупотреблений и произвола на станциях: «меняются марки вагонов и вместо хорошего хлеба грузят плохой, в вагонах вместо 750 пудов получается 600 пудов; много имеется дубликатов, поданных совсем без груза»[20].

В 1911 году Александр Михайлович избирается и членом Попечительного Совета женской гимназии П. А. Смирновой. Александр и Иван Луканины имели сословный статус личного почетного гражданина, и за свою общественную деятельность были награждены серебряными медалями.

Луканины занимались не только мукомольной промышленностью. Так, в ноябре 1910 года Михаил Егорович с дочерью Зинаидой и внуком Николаем Александровичем Луканиным вступили пайщиками в товарищество чугунно-литейного и механического завода «Труд». Каждый имел по одному паю в 3 тыс. руб. (по 1/15 основного капитала, в сумме 1/5 часть). Через некоторое время в соответствии с законодательством, запрещающим называть словами «Товарищества полные и на вере <…> а только под именами всех полных товарищей, или по крайней мере, одного из них с присоединением в последнем случае “и К°”»[21] это товарищество было переименовано в «Торговый дом Бычков, Глотов, Глухова, Гордеев, Гордеева, Калугин, Захаров, Костин, 3. Луканина и К°».

Торговые лавки располагались в собственном доме М. Е. и О. Ф. Луканиных на ул. Кривощёковской (кв.1, м.9) и в доме тобольского мещанина Д. С. Унжина на Базарной площади, при конторе завода «Труд». Здесь же принимали заказы на производство и постановку машин, котлов, водопроводов и прочих механических приспособлений, продавали муку «вагонами и в розницу по цене мельницы и оренбургское пшено. Производится покупка ломи: меди и чугуна»[22]. В 1920-м дом на Кривощёковской был муниципализирован с оценочной стоимостью в 25 020 руб.

Жена Ивана Михайловича, Александра Васильевна (в дев. Жеребцова) была домовладелицей. Поженились они ещё в январе 1896-го в станице Велико-Петровской Верхнеуральского уезда, первым браком, жениху было 33, девице 21 год. В Ново-Николаевске Александра Васильевна Луканина в 1905 году выстроила два двухэтажных деревянных дома в 53-м квартале Центральной части (места 1 и 12). Один – на углу ул. Барнаульской и Александровской (ныне Щетикина-Серебрениковской), а второй – на углу Бийской (Депутатской) и Александровской. Известно, что в августе 1909 года один их этих домов с амбарами и прилегающими приусадебными участками она сдавала в аренду на пять лет вышеупомянутому товариществу завода «Труд» под контору и склады, по 1 200 рублей в год. После смерти мужа в 1916 году, она владела паровой мельницей, а в 1917 году имела торговое свидетельство 4-го разряда. При муниципализации в 1920 году её три дома по Барнаульской оценили в 95 338 рублей.

После революции все мельничные производства были национализированы, им были присвоены порядковые номера, некоторые их них проработали до начала 2000-х годов, а мельница «Сибирского мукомола» даже получила развитие в историко-рекламном анекдоте. Образованная на её площадях по ул. Фабричной, 31-33 «Новосибирская макаронная фабрика» в 1990-е годы получила новое дыхание, капиталистическое. Руководство решило для своей продукции разработать торговую марку, подчёркивающую историческую преемственность мукомольного дела. В хорошо сохранившемся пятиэтажном, каменном здании бывшей мельницы сохранились даже следы былого производства, в частности многолетнего зернового потока, спускавшегося с верхних этажей.

Фабричная, 31. 2014 г. Ф. автора

Для этого популярным рекламным агентством «М&F» (Мелихов и Филюрин) была разработана торговая марка «ЛуканинЪ». Почему именно Луканин не совсем ясно, ведь товарищество «Сибирский мукомол», никакого отношения к этой фамилии не имело. Хотя, откуда рекламщикам было знать переплетения малоизвестного тогда краеведения, и впоследствии они даже подсмеивались, что историки позаимствовали у них искусственно выведенную фамилию для подписи фотографий мельницы.

Возможно, её использовали ещё и потому, что на узнаваемость торговой марки отлично работала фамилия героя всех новогодних ночей Жени Лукашина, которую хорошо знала вся страна. При чём как говорят сами креативщики в начале работы над брендом он был именно Лукашиным, фамилия была сменена фонетически, из-за большей благозвучности. Известный маркетолог 2000-х Виктор Гребенников рассказывал, что в поисках образа шёл активный кастинг «лица» для этой марки, при этом бороду «приклеивали» многим сотрудникам и самого агентства М&F и актерам. Ведь фотографий старших Луканиных не сохранилось. Результативность внедрения марки была очень высокой. В 1998 году продукция Новосибирской макаронной фабрики в новой брендированной упаковке вошла в топ-лист «100 лучших товаров России».

ТМ «ЛуканинЪ», созданная в 1998 г. (tmregister.ru)

Ныне в здании «Сибирского мукомола» на Фабричной, 31 располагается лофт «Мельница».

Вкратце коснёмся и некоторых других представителей этой фамилии, имеющих сибирскую историю.

Мы уже упоминали о личном почетном гражданине Александре Васильевиче Луканине, который в 1904 году вместе с Михаилом Егоровичем арендовал два земельных участка под устройство паровых мельниц в «Сосновской оборочной статье». Скорее всего, они были в каком-то родстве, которое ещё предстоит выяснить.

Энциклопедия купечества открывает нам ещё одно имя – колыванского купца 2-й гильдии Ивана Васильевича Луканина. Выходец из мещан города Каинска, в 1880-1895 гг. избирался в состав Каинской городской думы, в 1900 году имел мельничное производство на реке Чик в 4-х верстах выше д. Прудкиной с изготовлением до 10000 пуд. муки в год, ренсковый погреб русских и иностранных вин и буфет с продажей вина в Колывани, в доме Лазарева по ул. Купеческой. Избирался в состав городской думы, а в 1902-1903 гг. был избран городским головой Колывани. Здесь же, в списках лиц, имеющих правом участия в выборах гласных, значится и купчиха 2-й гильдии Евдокия Никаноровна, видимо супруга, упоминаемая также как Авдотья Никаноровна. Но пока эти люди остаются за рамками нашего исследования.

Луканин Константин Михайлович (1897-1921) в Первую мировую служил младшим унтер-офицер в 244-м пехотном Красноставском полку. В 1916-м на Болгарском фронте получил тяжёлое огнестрельное ранение в 1920 году служил каптенармусом в 24-й пехотной Омской школе комсостава РККА и был расстрелян в Красноярске в сентябре 1921-го по обвинению в бандитизме.

Потомки

Благодаря исследовательнице Елене Александровне Поваровой (в дев. Воробьевой), мы получили информацию о потомках промышленников Луканиных. Сама Поварова Луканиным не родственница. В Ново-Николаевске в 1910 году родился её двоюродный дед – Иван, вскоре умерший, по преданию подавившись «арбузной семечкой». А его младший брат, Михаил Ильич Воробьёв, родился в Томске в 1911 году и крещён в тамошней Николаевской церкви. Вот у него-то и сохранились несколько старых фотографий Луканиных, когда-то попавшим в их семью.

На их основе Елена Александровна начала своё исследование. Мы не ставим задачу описать генеалогию Луканиных.  Коснёмся лишь нескольких, которые оставили след в истории. Елизавета Михайловна вышла замуж за крестьянина Афанасия Петрова Лысенкова, у них родились сыновья Пётр, 1883 г.р. и Анатолий, 1887 г.р, и дочь Лидия, 1889 г.р. Ольга Михайловна Луканина вышла замуж за купеческого сына Ивана Емельяновича Петрова. В семье родились Елена, 1887 г.р., София, 1898 г.р., две Антонины, 1894 и 1905 гр., Надежда, 1890 г.р. и Леонид,1893 г.р. (умер в 6 лет от скарлатины).

Сын Ивана Михайловича Луканина Борис родился в 1896 году, учился в Московской мукомольной школе, в 1915-м был мобилизован, воевал на румынском фронте в чине корнета, в 1917-м был назначен комиссаром Алтайской фабричной компании, в годы гражданской снова мобилизован в белую армию, служил начальником конно-пулеметной команды, после 1919-го командиром взвода отдельного эскадрона 3-й Сибирской бригады РККА. С осени 1921-го работал на ответдолжностях в управлении мукомольный предприятий в Абакане и Минусинске. В 1924-м был лишён гражданских прав, но восстановлен арестовывался в 1927, но через три месяца отпущен, служил техником учёта отдела складирования Сибконторы «Союзхлеб». В 1930 году по доносу малограмотного рабочего Демитрева уволен комиссией по читке соваппарата. «…Имеет свой собственный дом Береговая, 7. Спекулирует квартирами. Имеет приходящую прислугу. Никуда за неё не платит...»[23]. И т.д.

Но более всего нам известно о детях старшего, Александра Михайловича. У него с супругой Александрой Ивановой (в дев. Костюковой) были сыновья Михаил (1887-1937), Николай (1889-не ранее 1933), Александр (1890) и Александр (1898-не ранее 1919), дочери Антонина (1892-1893), Надежда (1895-не ранее 1964), Мария (1899-не ранее 1933) и Валентина (1901-не ранее 1913).

В семье была чёткая направленность дать всем детям образование. Несмотря на слабое здоровье, Валя тоже какое-то время училась в 1-й женской гимназии (Смирновой). Мария Александровна после окончания учёбы вышла замуж за военнопленного венгра, музыканта Дазидера Викторовича Фабини, в мае 1920-го у них родился сын Георгий. Надежда Александровна в 1913 году закончила женскую гимназию. В её выпуске были Эсфира Шамовская, Люба Розенфельд, Соня Маштакова и др. известные фамилии города. В 1964 году Надя написала своей учительнице Клавдии Сергеевне Полянской доброе и душевное письмо: «Вас забыть нельзя. Т.к. Вы были одной из тех немногих, которые с увлечением и любовью отдавали нам свои знания. Вы учили не только предмету, который преподавали, а учили любить знания, учили любить труд, жизнь и борьбу в ней. Это не забывается»[24]. Эти слова очень важны и сегодня.

В 1914 году Надя вышла замуж за Иннокентия Маштакова (брат Михаил участвовал в венчании в качестве поручителя со стороны невесты), в 1916-м в семье родилась дочь Елена. Супруги проживали в Томске, Надежда давала частные уроки игры на рояле, начала учится в Томском музыкальном техникуме, и вроде всё в семье было хорошо, но в январе 1921-го брак распался. Надежда стала жить гражданским браком с неким гражданином Васенёвым, без материальных средств и в голоде. Ребёнок временно жил с отцом. В 1922-м Надежда уже «замужем за гр-ном Береновым, служащем в Гублескоме»[25]. После удовлетворения судебного иска к бывшему мужу, суд постановил «Маштакову Елену возвратить матери»[26].

Маштаков И.Ф. и Луканина. Н.А. 1914 г.[27]

А вторым мужем Надежды стал Николай Николаевич Беренов, сын одного из основателей механического завода братьев Береновых на Урале. В 1922 году по семейным обстоятельствам она уходит с последнего курса техникума, после чего работает концертмейстером в Сибгосопере Ново-Николаевска. В следующем году семья переехала на родину мужа, на Урал. После смерти Александра Михайловича в 1927-м к ним перебралась и мама. В автобиографии на новом месте Надежда осторожно указывает «отец по происхождению мещанин, мать – крестьянка»[28]. «Музыке я отдала 30 лет своей трудовой жизни, из которых 25 я проработала главным концертмейстером-пианистом Свердловского оперного театра»[29]. Здесь в разные годы Беренова аккомпанировала Козловскому, Лемешеву и другим известным исполнителям.

Фрагмент листка по учету кадров Береновой (Луканиной) Н.А.[30]

У Елены Иннокентьевны Маштаковой в жизни всё сложилось неплохо, она вышла замуж за ученого, индолога Игоря Дмитриевича Серебрякова, стала доктором филологических наук и всю жизнь проработала в Институте востоковедения Академии наук.

Газета «Обская жизнь» оставила нам весточку о причислении в мещане детей личного гражданина А. М. Луканина. Это требовалось для поступления в высшее учебное заведение.

В 1907 году в приготовительный класс ново-николаевского реального училища поступают сразу двое Луканиных – сын Александра Михайловича – Саша и его дядя Володя, почти ровесник, поздний сын Михаила Егоровича. Ко времени окончания учебы, 1916 год, мальчики приходят с несколько разными результатами, в аттестате Владимира «при отличном поведении» все тройки, и с согласия родителей он пишет прошение о поступлении «в одно из военных училищ империи», у Александра же в Свидетельстве об окончании испытаний «при отличном поведении» сплошь 4 и 5 по математическим дисциплинам, и он подает прошение о поступлении в Константиновское артиллерийское военное училище в Петрограде.

Александр Луканин по окончанию реального училища им. Дома Романовых[31]

Но сложилось иначе — Владимир Михайлович в 17 лет уходит на фронт, далее Белая армия, а Александр Александрович становится студентом горного отдела Томского технологического института Императора Николая II, но уже в феврале 1917-го поступил на военную службу в запасную артиллерийскую батарею в Томске.

Николай обучался в Томской губернской гимназии. Широко известно открытое письмо, отправленное им в 1908 году своему брату Михаилу: «Дорогой брат! Спасибо за извещение прошу тебя поскорее прислать книги исключая физики, которую я уже купил, потому что ты дома сказал, что не можешь ее послать. <…> Когда наденешь форму солдата, то снимись и пришли мне карточку, а также пришли мне с детей карточку. Если нет дома, то постарайся их снять. Не мешало бы и папе с мамой сняться. Они уже давно не снимались. Оборудуй пожалуйста это. Скажи пожалуйста столяру, чтобы он заготовил лес для моего ящика и начинал делать. Пошли Шуру (брата – К.Г.) сказать ему и также пришли тросточку…»[32].

Открытое письмо Н. Луканина (Новосибирск в фотозагадках)

Быть может, этот учебник физики и стал главным в его дальнейшей жизни. В учетно-регистрационной карточке Союза русских шоферов в Чехословакии отмечено, что Николай Луканин работал шофером-механиком, «имел свою машину до войны с Германией и служил в автомобильных войсках.<…> С 1911 г. по 1914 г. служил солдатом в 1 Сибирской искров. роте (электромеханик) В 1915 г. по окончании 2 Иркутской школы прапорщиков произведен в офицеры. Состоял с первого дня в Колчаковской Армии до ее ликвидации, служил в Автомобильном отделе Главного Инженерного Управления г. Омска. Приемщик машин от французских и английских представителей»[33]. В 1920-м прибыл в Чехословакию из Владивостока. После Николай Александрович жил в Нидерландах, в с-Грейвенхедже, работал мастером по ремонту велосипедов. Там снова женился, имел двух дочерей, Луканиных Александру Марию (1930 г.р.) и Маргарет Адель (1937 г.р.). Умер там же в 1944-м.

Николай Луканин. 1921 г.[34]

Первой женой Николая Александровича была, вероятно, дочь статского советника Министерства народного просвещения Елена Федоровна Васильева, 1896 г.р. (слева на фотоснимке ниже). Она проживала в Москве, умерла в 1974-м.

Эти семьи неоднократно пересекались, что отложилось в приветственных подписях на фотографиях, ставших отправной точкой для исследования Е. А. Поваровой. «Всем Васильевым от одного из Луканиных. 5/IX 19 г.». «Милой Алусе! “Счастье в жизни, а жизнь в любви. Помни и живи”. Ваш новый родственник Шура (Луканин). г. Пермь. 16 января 1919 г. н. ст.». «Елене Васильевой от старшего деверя в память первого предложения перехода на "ты". 12/I 19. М. Луканин».

И трагическая судьба старшего сына, Михаила Александровича Луканина, как ни странно, самого просоветского.

Из анкеты для лиц, поступающих на работу, которую Михаил составлял в 1927 году, мы узнаём, что он учился сначала в Оренбургской гимназии, потом в Томской, а с 1901-го в Омской гимназии. В 7 классе, в годы революционных волнений увлекся социалистическими идеями, и в 1905 году даже вступил в ряды Ново-Николаевской организации РСДРП, а в 1907-м наряду с некоторыми другими учащимися «был исключен как политически неблагонадёжный»[35]. В 1907 уехал к дяде в Тифлис, чтобы держать экзамен на аттестат зрелости. Возможно, это деверь Ольги Михайловны Александр Емельянович Петров, бывший в 1905-м товарищем прокурора. Вернувшись в Ново-Николаевск, служил в «Южно-Алтайском мукомольном товариществе» и был призван на воинскую службу в 6-й Резервный Енисейский полк через год выйдя в запас в звании ефрейтора.

Имея большое желание получить высшее образование, в 1910-м Михаил едет в Бельгию и поступает в политтехникум, с целью обучения в электротехническом институте Льежского университета. В 1913-м после окончания двух курсов приезжает домой на каникулы и вновь призывается на лагерные сборы для вольноопределяющихся. А далее большая европейская война, в первые же дни призыв в армию в звании младшего унтер-офицера, сначала в 53-й стрелковый полк, потом в 23-й Сибирский стрелковый батальон, потом боевые действия в составе 244-го пехотного Красноставского полка 61 дивизии (как и Константин Михайлович), награждение Георгиевскими крестами 4, 3, 2-ой степеней, орденами Св. Анны 4–ой степени с надписью «За храбрость» и Св. Станислава 3-ей степени с мечами и бантом, продвижение по службе.

В его послужном списке также отмечено, что  накануне Октябрьской революции Луканин произведён в штабс-капитаны, получает отпуск, и возвращается в Ново-Николаевск, где демобилизуется. Студентка Нижегородской высшей школы экономики Полина Сазанова, которая несколько лет назад изучала историю жизни Михаила Луканина замечает, что при белочехах тот являлся членом следственной комиссии по деятельности лиц, ответственных за экспроприацию, ограничение свобод и репрессии, по возврату собственникам реквизированных предприятий и имущества, а также работал заведующим отдела труда. С января 1919 в Белой армии, воевал против красных ротным командиром в 66-м Алтайском полку под командованием генерала А.Н. Пепеляева, ведшего боевые действия в верховьях Камы в районе Перми. Судя по подписи на обороте фото, где-то здесь же в то время находился и его младший брат Александр.

Александр Луканин.1919 г. Арх. Ф. А. Васильева (Е. А. Поваровой)

В июле 1919 года Михаил Александрович, находясь в отпуске, первым браком венчался в Соборе А. Невского с Еленой Васильевной Ямбиковой 22 лет. Елена, вероятно, была двоюродной сестрой Михаила, дочерью его тёти Марии Ивановны Костюковой, вышедшей в 1894 году замуж за Василия Григорьевича Ямбикова. И в списке поручителей брака Луканина нет никого из родственников, а по невесте обозначен известный Виктор Михайлович Глотов, основатель завода «Труд». Здесь же дописка: «20 июня 1920 г. брак Луканиных расторгнут»[36]. И, видимо, у молодой пары уже был совместный ребёнок, т.к. 25 декабря 1918 года потомственная гражданка девица Е. В. Ямбикова родила сына Леонида. Отец в метричке не указан, но восприемниками выступили личный почетный гражданин А. М. Луканин и девица М. А. Луканина.

Елена Васильевна Ямбикова (Луканина) (в центре)

с мужем Михаилом и Еленой Фёдоровной Васильевой.

5 сентября 1919 года, ателье Паньшина в Ново-Николаевске. Арх. Ф. А. Васильева (Е. А. Поваровой)

По окончании отпуска Луканин оказался в 16-м охранном железнодорожном батальоне ст. Тайга, в декабре вместе с другими белыми офицерами сдался в Томске новой власти. В Томске Михаил сразу же попытался продолжить образование и записался вольнослушателем Томского университета. А с января 1920-го уже служил в Красной армии делопроизводителем в госпитале, откуда «командирован» на III курс физико-математического факультета университета, и параллельно работал агентом для поручений и преподавал в профстройтехшколе. С августа 1922-го Михаил оставил учёбу, возвратился в Ново-Николаевск и поступил на службу завхозом с «полной доверенностью» в Южно-Алтайскую Кампанию, которой их же мельницу передали аренду.

Газета «Советская Сибирь» оставила нам некоторые штрихи жизни мельницы тех лет – в октябре 1922-го одна за одной выходят три критические заметки: азартные игры правления в карты, иконы в конторе и… детективная работа завкома. «Завком у нас глазом нашим стал. <…> Не нарушают ли наши хозяйчики законов рабочих? Чуть чего заметят, сейчас же принимай соответствующие меры. Сейчас мы живем хорошо: квартиры отремонтированы, проведено электричество. Все это сделано за счет предприятия. Культурно-просветительная работа ведется, есть свой клуб. Охрана труда поставлена на должную высоту. Все честь честью, как законы требуют… На днях ваши хозяйчики вздумали за счет рабочих и служащих сахарком угостить<…>-составили тайно от завкома список и начали выдавать служащим по 3 ф., рабочим по 1 ф (вместо 2 фунтов тем и другим – К.Г.). Берут служащие и молчком, хотя и знали, что хозяева их угощают сахарком рабочих. Однако, пронюхал это завком и к арендаторам: — Нарушение договора. <…>Тут наш завком их и начал “шерстить” ух, небу было жарко! Запищали наши хозяйчики, как комары… “Мы так… мы этак”»[37].

Похоже, что эта газетная кампания была некоей «подготовкой почвы», поскольку «в1923 году Южно-Алтайская Кампания была привлечена к ответственности в составе двух Дирекций по 132-й ст У.К. за нарушение Кодекса по охране труда за все время ее существования, 6-го марта 1923г. после 2-х дневного показательного судебного процесса в зале рабочего клуба по Фабричной улице Народным Судьей 1-го участка был вынесен приговор, по которому вместе с другими осужденными на разные сроки, получил 5 лет заключения в ИТД. По постановлению ВЦИК от 12/IV-26г. я был освобожден досрочно и вышел на свободу 28 мая 1926 года»[38]. После трёх лет в Александровском централе Иркутска М. А. Луканин вернулся в Новосибирск, оставаясь лишённым избирательных прав.

В течение двух лет Луканин пытался доказать, что лишенство «все дальше и дальше отбрасывает меня от пути, по которому идут строители новой жизни, от единственного пути, ведущего к социализму – грозит навсегда оставить меня в рядах врагов пролетариата для борьбы с которыми я готовился с ученических лет и с которыми открыто боролся во время революции 1905 года и февральской. Лишение права голоса не только не дает мне возможности отдать мои силы и знания на службу Советского строительства, но и выбрасывает меня за борт советской общественности, обрекая на гибель в болоте обывательщины, в чем меня убедили мои попытки последних двух лет принять участие в общественной работе каждый раз упиравшиеся в вопрос о моем лишенчестве»[39]. «Власть Советов считаю наиболее совершенной из существующих систем госвласти и являюсь ее сторонником безоговорочно»[40].

В 1928 году, когда массовыми стали письма покаяния/отречения от своего прошлого в газете «Советская Сибирь» появилась и заметка, подписанная M. А. Луканин: «Состоя в РСДРП (меньшевиков) с 1905 по 1919 год, я считал ее задачи в организации классовой борьбы для свержения капиталистического строя революционными. Теперь-же <…> многие из вождей социал-демократии не только не ставят себе задачей разрушение капитализма, но всячески способствуют укреплению его, парализуя революционные выступления рабочего класса и подменяя революционную, марксистскую идеологию учением сотрудничества с буржуазией. Внушая постепеновщину и половинчатость рабочим в их выступлениях, меньшевики оправдывают и находят необходимыми самые крайние и жестокие выпады буржуазии против рабочих. А потому считаю меньшевистскую партию явно контрреволюционной»[41]. Позднее Луканин свидетельствовал, что она была напечатана без его согласия, и видимо потому с ошибкой в фамилии.

Осенью 1929 года Луканин был наконец-то восстановлен в избирательных правах, но менее чем через год был вновь их лишён. В 1931 году, работая чертёжником по линии Сибкрайкомхоза, подвергся чистке соваппарата по первой категории, был арестован органами ГПУ, но через месяц освобожден с изменением формулировки «считать снятым с работы в порядке освежения аппарата».

13 апреля 1933-го вновь арестован ОГПУ по делу о т. н. «белогвардейском заговоре». Последний адрес: Красный проспект, 43, служебная квартира в доме Союзспирта, где работала его супруга. В пространном обвинительном заключении от 13 мая Луканин упоминается только однажды. «Обвиняемый СКОРНЯКОВ показал: “Оформление группы состоялось в начале 1930 г. В апреле и мае м-це в квартире СТЕПАНОВА (в доме б/владельца паровых мельниц ЛУКАНИНА) собрались: я – СКОРНЯКОВ, СТЕПАНОВ Р. П., НАУМОВ (бухгалтер Стройсоюза), ЛУКАНИН М. А. и приехавший и Рубцовки МАЛЕЕВ Б. В.”»[42].

По данному делу проходило 93 человека, включая бывшего генерал-лейтенанта В. Г. Болдырева и др. На допросе и очной ставке задержанный М. А. Луканин сознался о встречах на своей квартире с руководителем диверсионной ячейки бывшим генералом Р. П. Степановым (проживавшем к тому же на его квартире), В. С.  Иванцовым, но отрицал ведение с ними контрреволюционных разговоров. Обвинён в том, что «состоял членом к/р повстанческой организации, ставящей своей целью свержение советской власти вооруженным путем, занимался к/р агитацией, вербовкой в организацию, распространением слухов о скором падении соввласти»[43].

5 августа 1933 года на заседании Коллегии ОГПУ по ст. 58-2 и 58-11 УК РСФСР приговорен к заключению в ИТЛ сроком на 10 лет.

В сентябре этапирован в Управление Беломорско-Балтийского ИТЛ НКВД, в Соловецкую тюрьму особого назначения (СТОН), а 27 октября 1937-го вместе с большой группой других заключённых был расстрелян по постановлению Особой Тройки НКВД Ленинградской области. Кстати, в той же партии узников 1-го Соловецкого этапа был расстрелян младший брат упоминаемой выше Елены Фёдоровны Васильевой Сергей, профессор Ленинградского Физико-технологического института. 29 июля 1958 года данное постановление тройки было отменено с прекращением дела за отсутствием состава преступления. Дополнительное расследование доказало, «что антисоветская повстанческая организация “белогвардейский заговор” была искусственно создана бывшими работниками ПП ОГПУ Зап.Сиб.Края»[44]. О деле можно подробно прочитать в статье профессора НГУ С.А. Красильникова[45].

Памятный знак на месте расстрела М. А. Луканина. 2021 г. Ф. Е. А. Поваровой

Сегодня на месте расстрела, бывшем секретном спецобъеке Белбалтлага НКВД на 16 км Повенецкого тракта, известном как урочище Сандармох, находится мемориальное кладбище. В 2018 году, 30 октября, в день памяти жертв политических репрессий на средства организаторов проекта «Сандармох. Возвращение имён» там был установлен памятный знак узнику «первого Соловецкого этапа», штабс-капитану Михаилу Александровичу Луканину, который три года спустя усилиями исследовательницы Елены Александровны Поваровой был обновлён (с включением фотографии).

Автор выражает глубокую признательность Е. А. Поваровой за некоторые предоставленные материалы. Редакция будет рада, если кто-либо из потомков семьи Луканиных и других упомянутых лиц прочтёт эту статью и откликнется, чтобы поведать продолжение семейной истории.

Ноябрь 2023 г.

К.А. Голодяев

Список литературы:

1. Архивная справка УФСБ РФ по Новосибирской обл. №4/11-7285 от 03.07.1997.

2. Бочанова Г. А., Кириллов А. К., Ноздрин Г. А., Ус Л. Б., Шиловский М. В. На рубеже веков // История промышленности Новосибирска: [исторические очерки: в 5 т.] Новосибирск: Историческое наследие Сибири. 2004. 653 с.

3. Ваганов А. С. Памятная книжка Томской губернии на 1910 год. Томск. [б.и]. 1910. 596 с.

4. Верин А. А. Мукомолы (Мелькомбинаты) // История промышленности Новосибирска. — Исторические очерки. Новосибирск: ИД Историческое наследие Сибири. 2004. Т. I. С. 389-440

5. Весь Новониколаевск: адрес-справ. кн. на 1924-1925 год. Новониколаевск: Российское телеграфное агентство. Сибирское отделение. 1925. 220 с.

6. Воробцова Л. Н. Иван Михайлович Луканин против Кабинета Его Императорского Величества // Сибирь на рубеже XIX - XX веков. Новосибирск. 1997. С. 71-75

7. Воробцова Л. Н. Частное предпринимательство в Новониколаевске (1893-1914 гг). Новосибирск: НГУ. 2015. 434 с.

8. Горюшкин Л. М., Бочанова Г. А., Цепляев Л. Н. Новосибирск в историческом прошлом. Новосибирск: Наука. 1978. 296 с. 

9. Государственный архив Алтайского края (ГААК). Ф. 146. У

10. Государственный архив Российской федерации (ГАРФ). Ф. Р-5964

11. Государственный архив Томской области (ГАТО). Ф. 527. Метрические книги церквей Томской губернии. Ф. Р-815. Томский государственный университет.

12. Краткая энциклопедия по истории купечества и коммерции Сибири в 4 т. / под ред. Зуева А. С., Зиновьева В. П. Новосибирск: РИПЭЛ. 1996. Т. 3. Кн.1. 184 с.

13. Луканин Константин Михайлович [Электронный ресурс] // Открытый список https://ru.openlist.wiki/Луканин Константин Михайлович(1897) (дата обращения: 25.08.2023).

14. Объединённый государственный архив Оренбургской области (ОГАОО) Ф. 173. Оренбургская духовная консистория. г. Оренбург Оренбургская губерния 1800-1918 гг.

15. Постановление № 36 // Обь. 1907. № 30 30 июня.

16. Приписка в мещане // Обская жизнь 1909. № 28. 18 декабря 1909.

17. Рабинович Г. Х. Крупная буржуазия и монополистический капитал в экономике Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та. 1975. 328 с.

18. Российский государственный военно-исторический архив. РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 75166 Послужной список 244-го пехотного Красноставского полка [Электронный ресурс] // Памяти героев Великой войны. URL: https://gwar.mil.ru/heroes/document/50530513/?page_id=50767370 (дата обращения: 15.09.2023)

19. РГВИА. Ящ. 2059-Л. Луканин Константин Михайлович [Электронный ресурс] // Памяти героев Великой войны. URL: https://gwar.mil.ru/heroes/chelovek_gospital22248584 (дата обращения: 25.08.2023)

20. С. Обь // Вестник Сибирской железной дороги. 1903. № 44. 30 октября.

21. Мельница Новониколаевского товарищества (мельница братьев Луканиных) [Электронный ресурс] // Новосибирск в фотозагадках. URL: https://nsk-kraeved.ru/viewtopic.php?id=10709 (дата обращения: 13.10.2023)

22. Сборник сведений о действующих в России торговых домах (товариществах полных и на вере). Петроград: Отд. торговли М-ва торговли и пром-сти. 1915. 755 с.

23. Семейный архив Воробьевых.

24. Скубневский В. А., Старцев А. В., Гончаров Ю. М. Купечество Алтая второй половины XIX – XX в. Барнаул: Изд-во АлтГУ. 2001. 240 с.

25. Скубневский В. А., Старцев А. В., Гончаров Ю. М. Предприниматели Алтая. 1861-1917: Энциклопедия предпринимательства. Барнаул: Демидовский фонд, 1996. 112 с.

26. Список лицам и учреждениям… // Томские губернские ведомости. 1899. № 17.

27. Центральный городской архив г. Москвы (ЦГА Москвы). Ф. 2125. Церкви Пречистенского сорока г. Москвы, (1723 - 1931).

28. Энциклопедический словарь по истории купечества и коммерции Сибири в 2 т. / отв. ред. Д. Я. Резун. Новосибирск: Гео. 2012. Т.1. 450 с.

 

---

[1]Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 796. Оп. 105. Д. 484. Л. 1, 4

[2] Ново-Николаевск // Сибирская жизнь. 1901. № 256. 27 ноября. С. 2

[3]Сибирцев В. И. Ново-Николаевск // Сибирская жизнь. 1903. № 47. 28 февраля. С. 3.

[4] Хроника // Вестник Сибирской железной дороги. 1903. № 31. 31 июля. С. 9, 10

[5] Объявление // Сибирский вестник политики, литературы и общественной жизни. 1903. № 181. 21 августа. С. 1

[6]Там же. 1903. № 222. 14 октября. С. 1

[7]Там же. 1904. № 9. 13 января. С. 1

[8] ГААК. Ф. 4. Оп. 1. Д. 81. Л. 203-205 об

[9]Государственный архив Алтайского края (ГААК). Ф. 4. Оп. 1. Д. 2723. Л. 168-175.

[10]Государственный архив Томской области (ГАТО). Ф. 3. Оп. 23. Д. 32. Л. 17, 17 об.

[11]Там же. Л. 11-15

[12] Там же. Л. 40, 41

[13]Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 468. Оп. 27. Д. 439. Л. 128, 128 об. Цит. по: История города Ново-Николаевска 1893-1908. Сборник документов. Новосибирск: Новосибирский издательский дом 2020. 370 с. С. 101-102

[14]Краткая энциклопедия по истории купечества и коммерции Сибири. Т 3. Кн. 1. / Под ред. Зуева А. С., Зиновьева В. П. Новосибирск: РИПЭЛ, 1996. 184 с. С. 44

[15]Воробцова Л. Н. Биографический словарь предпринимателей Новониколаевска (1893 - 1914 гг.). Новосибирск: НГУ. 2023. 330 с. С. 153

[16] Новосибирский государственный краеведческий музей. (НГКМ). НВ-11043

[17]Щукин М. И. Белый фартук, белый бант... судьба гимназии и гимназисток. Новосибирск: Сибирская горница. 2013. 150 с. С. 114

[18] На мельнице // Сибирская речь. 1907. № 1. 1 апреля. С. 4

[19]НГКМ. Там же.

[20]Случайная // Новое время. 1908. № 11435. 25 января. С. 3

[21] ГАНО.  Д-97. Оп. 1. Д. 63. Л. 121

[22] Реклама // Обь. 1908. №85. 03 декабря. С. 1. 

[23]Государственный архив Новосибирской области (ГАНО). Ф. Р-288. Оп.2. Д. 1147. Л. 9

[24]НГКМ. ОФ-17753-70

[25] ГАТО. Ф. Р-139. Оп. 1. Л. 47. Л. 12об

[26] Там же. Л. 22

[27] НГКМ. ОФ-24045-2

[28]ГАТО. Ф. Р-139. Оп. 1. Л. 12

[29]НГКМ. ОФ-17753-70

[30] Государственный архив Свердловской области (ГАСО). Ф. Р-240. Оп. 2. Д. 87. Л. 9

[31]ГАТО. Ф. 194. Оп. 3. Д. 541. Л. 7

[32]Письма из Ново-Николаевска. [Электронный ресурс] // Новосибирск в фотозагадках. URL: https://nsk-kraeved.ru/viewtopic.php?id=2185#p128703 (дата обращения: 12.08.2023).

[33]Государственный архив Российской федерации (ГАРФ). Ф.Р5964. Оп.1. Д.241. Л. 2

[34]Там же. Оп. 3. Д. 3365

[35]ГАНО. Ф. Р-288. Оп. 2. Д. 1145. Л. 3

[36]ГАНО. Ф. Д-156. Оп. 1. Д. 2736 Л. 99об-100.

[37]Сычевский В. Зверь в клетке // Советская Сибирь. 1922. №240. 24 октября. С. 5

[38]ГАНО. Ф. Р-1959. Оп. 2а. Д. 561. Л. 3

[39]ГАНО. Ф. 1347. Оп. 1а. Д. 986. Л. 4

[40]ГАНО. Ф. Р-1959. Оп. 2а. Д. 561. Л. 3об

[41]Луконин М. А. Выход из антисоветской партии // Советская Сибирь. 1928. № 98. 26 апреля. С. 4

[42]Архивное управление Федеральной службы безопасности РФ НСО (АУ ФСБ РФ НСО). Д. 7285. Т. 20. Л. 4-25. Цит. по: Власть и интеллигенция в сибирской провинции (1933-1937 годы): Сборник документов / Сост. С. А. Красильников, Л. И. Пыстина, Л. С. Пащенко. Новосибирск: «Сова», 2004. 352 с. С. 182-203

[43]Там же. Л. 410

[44]Там же. Л. 26

[45]Красильников С. А. Белогвардейский заговор. 1933 г. в Западной Сибири (по материалам архивно-следственного дела) // Гуманитарные науки в Сибири. 2005. №2. С. 59-62